Первый великий князь всея Руси Михаил Тверской

Кавгадый убедили хана, что прощать тебя больше нельзя. Но надежды, князь, не теряй — я еделаю всё, что могу. * * * И снова шатёр хана. Азьбек откинулся на подушках, уста- вясь в одну точку. Бялынь сидит у него в изголовье, перебирая волосы его: — О мой повелитель, я думаю только о пользе твоей. Зачем же казнить Михаила? Все же знают, что он не виновен! — Его суд осудил! Поднимается полог, и неслышно появляется Кавгадый, Азьбек его не видит. Бялынь замечает Кавгадыя боковым зре- нием, но продолжает разговор, будто ничего не заметила: — А зачем же ты суд поручил этому трусу, кто бежал с поля боя и кого Тверской князь опозорил, чести лишив? Все же зна- ют, что сам Кавгадый воевать начал Тверь, без твоего, Азьбеіса, приказа, и позор здесь не хану — нойону... И сестру тюю уби- вать ему было незачем Наконец, осторожно кашлянув, решается привлечь вни- мание Кавгадый: — О Великий хан, можно мне, недостойному, молвить? Суд тюй хансісий сейчас Михаила опять осудил и признал его снова виновным Я не знаю, ісак быть, я хотел бы помочь князю Тверасо- му. Я прошу лше поверить, царица, я бы рад отпустить Михаила, но ведь дважды виновным его признал ханский суд! О владьп<а, о хан наш Великий! Я прошу, не сочти же за дерзость, может, дашь ты юзможность ему у тебя прощение вымолить? Пусть не в нашем суде — принародно, на торгу, в день всскресный будет он молить о пощаде, а рк ты будешь юлен тогда — простить его или казнить! * * * И вновь вежа, Михаил на десницу сюю взирает... Из обруб- ков пальцев складывает щепоть, долго смотрит на них и на небо, потом истово кладёт крест и переводит взгляд на лам- падку перед иконой: