Первый великий князь всея Руси Михаил Тверской

Впереди идут беременные Катя, Зейнаб и другие. Кто-то из женщин спотыкается, её тут же подхватывают под руки. Идут дети. Кто помладше, уцепился за мамину руку или юбку. Дети постарше идут самостоятельно, напряжённо-серьёзные. И страшно нелепо выглядит на сером асфальте бесконечная вереница босых ног. Вот передние женщины рке достигают оцепления из сол- дат. Там, за оцеплениелл, офицер — майор, с блокнотом в руке, каждую женщину встречает вопросом: — Так, минутку, скажите, как к вам относились боевики? И женщины с удивительно просветлёнными лицами, уже в объятиях родных и знакомых, одна за одной отвечают: — Всё хорошо! — А к вам? — Спасибо, спасибо, хорошо относились! Л в окнах больницы люди. В окнах нижнего этажа боевш<и, выше заложники. * * * И опять второй этаж больницы. Иван Иванович у окна. Он провожает взглядом вереницу уходящих босых людей. Рядом Лена, прислонилась лбом к оконному косяку, куса- ет губы: — Неркели эти нелюди безнаказанно уйдр от расплаты? — А ты знаешь судьбу Кавгадыя, что судил Михаила Тверс- кого, что топтал его ИАІЯ И честь? Он за это сам поплатился, очень скоро сам был казнён! — Но за что же нам наказание? Чем пред Богом мы прови- нились? Внезапно поднимает на него глаза и, как бы прозрев, вопрошает: — Что забыли Л4Ы предігов сюих, что забыли Михаила Твер- ского, что за нас он взошёл на Голгофу? — Мы себя позабыли! Честь свою позабыли! Жизнь поста- вили выше чести!