Тверские памятные даты на 2007 год

тропинок, проложенных в любимых художником сугробах, то прорвется сквозь раз­ рывы белых, как снег, облаков, лебедями взлетевших в июньское утреннее небо. Гля­ дя на дубовские работы, понимаешь, что живопись - это поэзия цвета. Даже в порт­ ретах проступают знакомые, теперь уже навсегда «дубовские» отношения белого и синего, золотого и зеленого, волнуя своей особенной чистотой и первозданностью. др ведь и недаром поэт Николай Заболоцкий призывал своих собратьев по перу: Любите живопись, ПОЭТbI, Лишь ей, единственной, дано Души изменчивой примеТbI Переносить на полотно ... Ей, ей! Ведь живописец выражает свое «Я» , свою душу, любовь к миру, ее порывы и идеалы цветом. В годы выставкомов и худсоветов, счетоводов от реализма он говорил о снеж­ ной чистоте души, о небесной сини, тосковал по утренней свежести. Он тянулся к незахоженному снегу, к незапятнанным краскам. Он писал храмы, когда это было еще «немодно» , за что художник мог и «пролететь» при отборе работ тверских жи­ вописцев на очередную выставку. И, как мне помнится, пролетал - первая персо­ нальная выставка Дубова прошла в 1972 г. , когда художнику было уже 35. Он и в жизни не терпел грязного, фальши, насилия над художнической волей, был совест­ лив и раним . Пережил Александр Федорович и период шестидесятничества, времена хру­ щевской опепели, Хрущевым же и подмороженную. Время , когда на полотна худож­ ников стали попадать не только голубые города, новостройки и суровые верхолазы, но и покосившиеся хибары рабочих окраин , унылые бараки, полуразрушенные хра­ мы, кельи монастырей , приспособленные под жилье хозяевами страны . На одной из ранних работ Александра Дубова - подворье монастыря в Суздале, купол храма со срезанным крестом, непролазная осенняя грязь и баба, пересекающая этот двор по какой-то хозяйственной надобности . Картина в духе пушкинского «Графа Нулина»: Три утки полоскались в луже; Шла баба через ГРЯЗНblЙ двор Белье повесить на забор; Погода становилась хуже ... Период этот был скоро преодолен, душа художника искала красоты, впитанной с детства: зеленый двор, клен или рябина под окном, небо с плывущими вдаль об­ лаками, тихое озеро ... Из песни, как говорится, слова не выкинешь, это история твор­ ческих поисков художника, и хорошо, что подобные работы были семьей сохранены. Живописец дышит цветом , как воздухом . Цвет для него - не какой-нибудь внешний признак вещи, а ее содержание, характер, даже - мировоззрение, если так можно выразиться . Цвет - это сложное взаимодействие среды, в которой жи­ вет художник, и света, который на него льет родина. Помню, в 1970-е гг. главным 190