Театр для детей и молодежи

своих требованиях: дать возможность работать Леляновой, уволить из театра директора! Актеры говорили , что ради возможности твор­ ческой работы, на тот момент без Леляновой немыслимой, пойдут на крайний шаг - голодовку. Этого никто не ожидал, и это произошло: только на исходе третьего дня, после того как одну актрису прямо из театра увезли на «скорой», голодовка была остановлена. Эта исто­ рия становится известна в Москве, по телевидению в поддержку Леляновой и театра выступают Роман Виктюк и Борис Гребенщиков, в Министерстве культуры спешно создается комиссия для разбирательства , в Тверь едет группа театральных критиков. Отсмотрев спек­ такли, критики в один голос заявили, что не очень понимают предмет разговора . Есть спектакли профессиональные, и это работы Лари­ сы Леляновой, и есть спектакли непрофессиональные, и это работы главного режиссера. Власти сдались. В те дни артисты одержали победу над чиновниками, но в течение нескольких лет им приходилось доказывать право на свободу работать - своими спектаклями, всей своей жизнью. Еще не один год театр и его теперь уже не главного режиссера- художественного руководителя Ларису Лелянову, преследовала скандальная слава, их называли голоДовщиками и предрекали скорую гибель. Бесстрашие, вызывающее, отчаянное нежелание подчиняться «обстоятельствам», безрассудная и нахальная решимость свою судьбу творить - самим ... Как не позавидовать, как не восхититься! Все было - кричащие газетные заголовки, сплетни, разговоры, демонстративное неприятие и дружеская поддержка. Но страсти по ТЮЭу, как и положено, утихли, а театр остался и живет полной жизнью. Сформировался достойный репертуар, спектакли получили высокую оценку специалистов. Этот театр стали «хотеть» другие города. Возможно, «Самоубийца» не получил бы «Эолотой маски», но сам факт выдвижения на эту престижную премию чего-то да стоит. Театр наконец стал выезжать в «большой свет» . В февра­ ле 2000 года он принял участие сразу в двух международных фестивалях - в проходившем в Старой Руссе IV Международном фестива­ ле камерных спекталей, посвященных творчеству Ф. М . Достоевского, и в сан кт-петербургской « Радуге» . Питерские критики самым строгим образом разбирали спектакли всех театров - участников фестиваля. Так вот, единственное, за что они ругали постановку твер­ ского ТЮЭа - «Преступление и наказание», так зто за нищету и бедность сценического оформления. Наш ТЮЭ, как выяснилось, и рань­ ше был известен в Театральных кругах прежде всего как самый бедный ТЮЗ России. Такая вот слава ... Сам спектакль критики, особо отметив драматургию Леляновой, единодушно признали интересным и актуальным. Театроведы сделали такой вывод: театр очень инте­ ресный, живой, продолжайте в том же духе! В октябре 2001 года ТЮЗ вывез «Кабалу святош» в Воронеж на 11 Международный фести­ валь «Театр детства и юности - XXI век». Честь открывать театральный форум была предоставлена «яркому, оригинальному, очень зрелищному и театральному спектаклю Тверского ТЮЗа» . По отзывам всех свидетелей этого события, такого фурора не ожидал никто, таких аплодисментов не вызывал никакой другой театр. Лариса Олеговна Лелянова Театр всегда - поскольку мои пеленки сушили на рампе - с детства был для меня единственно возможной жизнью. Театр, в зтом я глубоко убеждена, - образ жизни. И как в семье, здесь возможны и больные отношения, и отсутствие взаимопонимания. А для режиссе­ ра невероятно важно быть понятым, ведь, обьясняя обычную сценическую задачу, иной раз приходится делиться с людьми чем-то сво­ им, сокровенным. Творческие отношения очень интимны, и прежде чем вступать в интимную связь, даже если на зарплату, даже со случайными людьми, прежде чем открывать перед ними свою душу, обнажать самое тонкое, самое тобой оберегаемое, нужно очень хорошо и тепло отнестись к этим людям. у меня было много коллективов, то есть семей, с которыми я работала, где зта интимная - творческая - жизнь происходила. Но этот театр стал для меня особенным, стал настоящей и, возможно, последней семьей. Что касается голодовки ... Ее называют акцией протес­ та, а для меня это - акция огромного доверия . Моей семьи - ко мне. Люди готовы были рисковать своими карьерами, репутациями, жизнями - ради того, чтобы быть со мной. Это невероятно дорого, чрезвычайно ценно. Этот период принес много страданий, но, боюсь, в моей жизни он стал самым счастливым.