Тверь. Легенды и были

Среди кузниц вдоль дороги, по которой ходят в Рыбаки - рыбацкую слободку на берегу Волги - притулилась к огороду бога­ того посадского человека Алешки Долгова новая кузница. На дверях замок. Ее хозяин Ивашка Ворошилов ведет тяжбу с Алешкой Долго­ вым . Тут уж не до работы, одно разорение. А дело вот в чем. Ивашке разрешили построить кузницу рядом с братьями, и он ее построил. Алешка же Долгов послал челобитную: земля-де его, огородная, да к тому же кузница близко к дому - того гляди случится пожар , а он страх как боится «огненного запаления" . Ворошилов свое: на том месте еще стояла кузница отца и земля его , и пожаров никогда не было, а вот у самого Долгова «солодовный сушильный овин на задворках загорался мнфгажды". И пошло, и поехало . Дело у воеводы пухнет день ото дня, писаря накатали уже 24 листа, а конца спору не видно . Земский староста, «дружа Долгову" , оспаривает действия воеводы. То от одного, то от другого трусит в Москву подвода с очередной челобитной, и при каждой два-три десятка подписей свидетелей, а под последней староста Борцов собрал целых 60. Видя такую разноголосицу, московский дьяк Украинцев вошел в ярость и велел послать в Тверь «подъячего добра" и « учинить всем кузницам меру и чертеж, как которая стоит и сколь далече от церк­ вей и от гостина двора и велеть к той описи и мере чертежу всем , прежде расписавшимся, руку ПРИЛОЖИТЬ" . В «доезд " отправился самый дотошный подьячий Иван Прохо­ ров . Начал он с опроса подписавших бумаги Алешки Долгова. И тут первое удивление : из 75 опрошенных 72 человека сказали, что они «О кузнице Ворошилова не челобитчики " , а 63 вообще бумаг не подписывали . Но Прохорову велели сделать еще «чертеж". Он явился К воеводе стольнику Ивану Игнатьеву, взял «мерную трехаршинную сажень", прихватил стрельцов, рассыльщиков да 19 понятых и отправи.лся мерить. Заметим, что эталон « государственной сажени " хранился у вое­ воды, значит не всегда на Руси дела делались как-нибудь или на авось. Три дня Прохоров ходил , мерил и чертил . Алешка Долгов на свой двор подьячего не пустил и « грамоты на землю не положил". Но на то Прохоров и был властью - пустил в ход стрельцов, те разобрали забор и землю Долгова обмерили , хозяин сидел запер­ шись в доме . 47