Записки командира батареи

А. д. Виноградов "Записки ко.мандира батареи" - Здесь нас видно со всех сторон! - Думаешь в деревне лучше? Через некоторое время, нацепив на ремень трофейный кортик, отправился в деревню потолкаться среди деревенских молодок. Как говорил Скибицкий, проводить политработу. Я направил с ним фельдшера Лошенко: посмотреть колодцы для набора воды в кухни. Не прошло и получаса, как в небе появились самолёты и сыпанули на Стрелецкое бомбы. Деревню заволокло дымом. Что там с нашими ходоками? Но вскоре подошли и они: весь в мазуте Игитян и всклоченный, без пилотки Лошенко. Фельдшер тупо смотрел на людей и ничего не слышал. Оказывается, во время бомбёжки толстый Игитян втиснулся под танк, а Лошенко упал возле колодца. Бомба вошла точно в колодец, там грохнула, подняв всё и вся, оглушила, но не убила. Повезло парню. А Игитяна,ПОД танком заклинило и танкистам пришлось его оттуда выдирать. Не знаю, что там был за танк, куда сумел забиться Игитян, но танкисты выволокли его явно без почтения: от сапог до небритого подбородка мазутом и землёй был облеплен наш замполит. Сейчас много написано в газетах и журналах о танковом сражении, но описано всё как-то эдак чистенько, издалека. У командующих фронтами и армиями в описаниях большой стратегический успех, что совершенно справедливо, у газетчиков сплошное "ура". Каждый видел бой со своего места и так ценил. А бьmо тяжело и страшно. Гибли целиком полки и бригады, про танкистов и говорить нечего: в кровавом сражении умирали тысячи людей в страшных муках, сгорая заживо в стальных коробках. Написано, что армия Ротмистрова потеряла 60% танков, т. е. самое малое 300 штук за два-три дня боя. Подсчитали потери в железе, но про людей в этих коробках - обошли стОРОIЮЙ. Помню, рядом с нами хлопотали возле танка четверо молодых ребят, потом - команда и nомчались. Пошли шесть танков, я наблюдал за ними в бинокль. Наши знакомцы шли в развёрнутом строю вторыми слева, и когда шестёрка выскочила на бугор, донесся характерный звук выстрела "тигра"­ nы:ж-:ж! Второй танк задымился и взорвался, башня отлетела в сторотТу, а мальчишек, таких как я, не стало. И ещё три султана чёрного дыма поднялись в голубое небо. Под городом Истрой после войны слу:жил свящешtик, бывший танкист. Он дважды заживо горел в танке и в одну из страшнейших минут дал клятву: если останусь жив, то остаток дней своих посвящу служению Богу. Клятву сдержал, IЮ не знаю, надолго ли хватило ему здоровья после таких передряг. В 1995 г. смелый тележур'-tалист записал рассказ женщины из деревни с Прохоровского поля, как они собирали с разло:жившихся и вздувшихся трупов документы и ордена. Собирали прямо в мешки из-под картошки. Там, конечно, бьulИ не только танкисты. Битва на Курской Дуге бьuzа громадlЮЙ победой. Здесь сила ломила силу. Но надо всегда помнить, какой ценой досталась победа. 117