Записки командира батареи

А. д. Виноградов "Записки командира батареи" Метров за сто Борис завопил: - Стой! Кто идёт? Комиссар ответил: - Старший политрук Синельников! И мы с чувством здорово выполненной службы встретили своего начальника. Но комиссар сделал неожиданно замечание: - Надо было сказать: "Старший политрук ко мне, остальные на месте!" Ведь они могли вести меня под силой оружия! Но не таков был Борька. Он аж взвился: - Товарищ старший политрук, да чтоб вы позволили вести себя под оружием! Да вы бы их .. .! Да вы бы нам крикнули, а мы их .. .! Казалось, мой напарник готов сейчас уничтожить спутников комиссара. Благодарность нам не объявили, но комиссар остался доволен. Не всегда наши патрулирования бывали обычными. Даже был случац, когда к патрулю позади ' дома комсостава пожаловала группа волков (голодные пришли на помойку) . Курсант поначалу принял их за собак­ овчарок, но потом сообразил, что в деревне таких животин нет, к тому же волчье семейство вело себя агрессивно, и курсант открыл огонь по серым разбойникам. В волков не попал с десяти метров, а среди комсостава переполоха наделал немалого. Начальник школы объявил курсанту выговор за плохую стрельбу. Тот не опечалился. Что выговор? Могли волки слопать! А вот ещё осенью мы с тем же Борисом Пятовым остановили подводу с тремя пассажирами и препроводили их к дежурному. Оказалось, приехали арестовывать местного полицейского (не помню, как они в Польше назывались) - вроде нашего участкового. Он жил с семьёй в Новой Гробле, пахал землю, растил детей. Представитель НКВД таинственно попросил дежурного обеспечить акцию с тыла. Мы стояли почти рядом и слушали разговор. Дежурный сержант Личкевич забыл слово "акция" и приказал нам прикрыть дом от акации. - Там сосны! - буркнул Борис. - Спольняйте! - отрезал Личкевич. Мы зашли с тыла, не зная что следует делать . В доме зажёгся свет и мы, не ведая что и как "спольнять", прильнули К щелям ставень . Тяжело быть свидетелями чужого горя, тем более вот при таких потрясающих обстоятельствах. С минуту мы наблюдали поднятый переполох, потом, не сговариваясь, отошли в тень сосен и там простояли до поры, пока нас не забрал дежурный. Прошло полвека и стаЛо известно, что забранных таким образом поляков расстреляли в Катыни, Твери и Медном. Всего расстреляно 21800 человек. Газета "Известия" от 27 сентября 1991 года писала: "В Твери, где только закончили работу следователи военной прокуратуры, ... "работали" десять палачей из числа местных и столичных чекистов. Убивали ночью по 15