Записки командира батареи

А. д. Виноградов "Записки командира батареи." Очередь вытянулась громадная, хвост терялся далеко где-то в окружных переулках. До конца я даже не добрался: вклинился в образовавшийсяразрыв. Оцепление милиции наблюдало за порядком, по nереулкам стояли подразделения в синих фуражках. Люди продвигались медленно, молча, очень много шло фронтовиков, каждый был nогружён в свои думы. Когда подошли к улице перед ЦДСА, нашу очередь разорвали для проезда. Через некоторое время появились чёрные "Волги" с антеннами на крыше. Все поняли - едет начальство. За машиной охраны появилась другая, в которой на переднем сиденье восседал крупный мужчина с широкими бровями, как на портретах, улыбался, разговаривая с кем-то на заднем сидении. Женщины зашептали: "Брежнев ... Бре;жнев!" Верно, на картинках был таким. Памятуя о двойниках Сталина и Гитлера, я засомневался, к тому же увидел вдали машину иной конфигурации со множеством антенн на крыше. В ней-то и оказался Л. И. Брежнев. В длинной просторной машине он гляделся съёжившимся, бессильно nривалившимся к спинке. В общем, проехал старый, больной человек nроститься с Маршалом Г. К. Жуковым. Женщины nримолкли. Их тоже поразил контjюст между портретами и натурой. Возле гроба снова задер;жка: сменялся nочётный караул. Мы заполучили время для более внимательного осмотра траурного зала. На высоком постаменте, обложенном цветами и венками, nодсвеченный сиреневыми софитами, лежал Маршал. Мой опытный глаз военного почувствовал что-то неладное в его одежде. Пригляделся - да он же в гражданском костюме! Сиреневые софиты давали очень схожий тон с мундиром маршалов и генералов. Поделился наблюдением с соседом. - Да нет! Это мундир! - возразил тот. - А где тогда золотое шитьё по воротнику и рукавам? И тут все убедились, что Маршал лежал в гражданском костюме. Стоявшая рядом со мной женщина, глядя на усопшего, вздыхала: "Как nохудал". Она встречала Маршала где-то в Берлине. Да, болезни и всякие нервотрепки полноты не nрибавляют. Это теперь вознеслась законная слава Маршала Жукова, ставим памятники, мельтешим вокруг имени, а тогда до последнего часа "великая направлявшая" давила, как могла. Захотел, к примеру, умный К. Симонов запечатлеть рассказ Маршала о трагических днях обороны Москвы на фоне тех месm, где это происходило - не разрешили(!), сняли просто на природе. Спасибо Маршалу и К. Симонову, что сумели стать выше обиды, понимая, что ядовитые тупицы исчезнут из памяти, а кадры с живым полководцем останутся потомкам навсегда. И даже после смерти nакостили, как могли. Дочь Маршала Мария nишеm, что отец хотел, чтобы его прах предали земле. Позвонила Министру обороны (он бьUl nредседателем комиссии по похоронам), но что тот мог? 19