Записки командира батареи

Великой Победе посвящается ... у нас даже кладбища и порядок похорон регламентировала партия. Позвонила л. и. Брежневу. Генсек ответил, что "посоветуется с товарищами ". И когда Генсек при nрощании обливался старческими слезами, семья подумала: уважат волю Маршала, но чиновники объяснили - вот если бы nокойный догадался оставить записку с таким nО:J/селанием, то вопрос можно было бы рассмотреть ... Вот ведь как. Бумажку, без бумажки "коллективный разум партии" не работает. Под осень Киевский военный округ проводил учения штабов, и нашему полку приказали выделить 1 О конных разведчиков на случай, если польют дожди и развезёт дороги, тогда донесения придётся слать конными нарочными. На наше счастье почти все учения погода стояла необычно ясная, тёплая и нас разъездами не донимали. Кормили вволю пшённой кашей с маслом. В общем, служба солдатская тяжела не была, но на красивейшие места юго-западной части Львовской области, когда золотая осень цвела золотом всех оттенков, когда громадные ясени краснели по холмам ярче кумачовых полотен, мы насмотрелись вдоволь. Едем так тихонько, покачиваясь в такт хода лошади, кто и повод вовсе бросил, тишина, солнышко, а по сторонам осеннее великолепие. В дополнение или ещё большего украшения окружавшей природы догнали удивительную еврейскую пару. Ехали они, видимо, с поля: на телеге стояла сошником вверх соха. Молодая еврейка была столь красива, что мы придержали лошадей - удивительная библейская красота! На картинах К. Брюлова или г. Семирадского встречал подобную красоту, а тут прямо Фрина того же Семирадского вышла из морской пены и села на крестьянскую телегу. Наша "Фрина"знала, что красива, мило улыбалась всем сразу, белели зубы меж алых губ, сверкали тёмные глаза. Мы болтали на смешении трёх языков, никто ничего не понимал, но всем было весело. Муж - тоже красавец - смеялся вместе с нами, а я во все глаза глядел и на крепкую его крестьянскую фигуру, и на его красавицу жену; а больше всего на его курчавую бороду, словно свитую из проволоки красной меди. Прошли десятилетия. Вспоминаю и думаю: и таких-то красавцев сожгли в печах Освенцима - сердце сжимается! Учения закончили в Жолкве, древнем городе, некогда принадлежавшем Коронному гетману Речи Посполитой Станиславу Жолкевскому, тому самому, который приходил на Москву с королевичем Владиславом. В Жолкве погода испортилась, и нас определили в расположение кавалерийской дивизии рядом с крепостной стеной, сразу за рвом. Лошадей ветеринары в конюшни не пустили: чужие, только через карантин, таков 20