Записки командира батареи

Великой Победе 1Iосвящается ... Орудия приказал вывести из строя . Это решить мог только командир батареи, с него будет и спрос. А как тащить раненых? Но тут на наше счастье выскочили обозники, они обрубили постромки и удирали верхами, сами не зная куда. - Стой! Беру лошадей под раненых! - остановил я взмыленных коней. Или моя физионо~ия В потёках грязи и крови, или решительность действий - а что мне было терять? - подействовали на обозников, и лошадей отдали без разговоров. Кто мог сидеть верхом - посадили, других положили поперёк и повезли, обходя лесом Никольское. Страшно бьmо выходить на поле: как резанут из " " '-' пулемёта с опушки леса или окраины деревни, так всех на луговине и . ,положат. Но пронесло. " Через час или более нашу печальную колонну стороной обогнал командир полка со штабом . Чуть приостановился.-вдалеке и поскакал ; дальше. - Конный пешему не товарищ! - со вздохом заметил Голубков. Солнце клонилось к закату, а мы всё брели. Громадная чёрная туча закрьmа солнце, и хлынул дождь. Тёплый и по-летнему короткий он освежил смертельно усталых людей, но идти по размокшей дороге стало совсем невмоготу. Вскоре показалась деревня на берегу речки Корень. На той стороне сидел наш командир дивизиона. Ну, кажется, добрались! На горизонте продолжала бурлить туча, полившая нас дождём. Мощный багровый луч солнца прорвался меж клубящихся облаков и окрасил всё вокруг в красный цвет. Медленно и сурово шли красные солдаты по размытой красной дороге. Огромные лужи отражали то багровый луч, то иссиня-чёрную тучу, один цвет сменялся другим. Дорога казалась громадным, шевелящимся ковром, по которому шагали и ехали израненные, но непобеждённые батарейцы. Розовели повязки в чёрных пятнах засохшей крови . Мокрые приклады карабинов сверкали отблесками заката. Красно-гнедые кони, разметав гривы по ветру, с храпом несли на себе раненых и уБитыI,' тревожно косясь на необычный груз. Пахло йодом и кровью. Мы молча перешли мост и проследовали в деревню. Командир диви­ зиона поднялся с валуна и замер в стойке смирно . А на другой день началось. Майор Кичев, уставив на меня чёрные гла- за, грозно спросил: - Где два орудия? Взорвал?! А знаешь, что бывает за потерю орудий? - Смотря как потерять! Подскочил парторг полка, такой рыжий мужичок с ноготок в гимнас- терке до колен, и заверещал: - Орудие - наше знамя, погибай, но вытаскивай! Тут взорвался выдержанный Голубков: - А где был ты, когда нужно было вытаскивать? Парторг осел, а Голубков заскрёб лысину, что означало сильнейшее волнение. 68