Тверские герои-лётчики

совали ни музейных работников, ни краеведов , ни журналис­ тов, ни учёных, ни работников военкоматов, ни партийных и советских чиновников. Мария Васильевна, к счастью , в этом отношении - исключение. Калининский писатель и журналист Александр Парфёнов познакомился с ней совершенно случайно - в кабинете секре­ таря Вышневолоцкого горкома партии , с которым обсуждал вопрос о проживающих в городе героях. Присутствовавшая при этом незнакомая ему женщина сказала: «О живых надо пи­ сать, но не забывайте и тех, кто не вернулся с войны». С это­ го началось не только общение, началась дружба, и у нас есть возможность привести здесь несколько фрагментов их бесед и впечатлений от них . О первом полёте в мирном калининском небе: «От первого полета у Маши осталось впечатление , как от большого светло­ го праздника . Страстная тяга к полётам рассеяла всякие сом­ нения, пробудила необыкновенную смелость , и Маше больше всего хотелось с высоты посмотреть на аэродром , на Калинин. А вот контрольный полёт заставил её всерьёз поволноваться. Девчат тогда неохотно брали в авиацию, и Маше предстоял очень сложный экзамен в воздухе. Принимал его начальник лётной части , опытный пилот. Из всех фигур пилотажа, кото­ рые предстояло выполнить в воздухе, Машу больше всего бес­ покоил переворот. Она знала, что при этом упражнении из-за малого роста у неё, как говорят лётчики, «недоставало ногю>. Но Маша сумела найти выход. Она резко дала педаль, та до­ шла до отказа и оставалась в этом положении несколько очень нужных мгновений. Проверяющий сидел позади и ни одного замечания не сделал. И вот выстраивают всех курсантов. Сму­ щённая Мария Смирнова стоит последней, на левом фланге, с трудом сдерживая волнение. «Наверно, провалила», - пронес­ лось в голове. И вдруг проверяющий сказал: «Летать надо, как Мария Смирнова». Даже не верилось, что это говорили о ней. Машу горячо поздравили инструктор, товарищи. В этот вечер Маша возвращалась в детский сад в том восторженно-приподня- 410